В открытое окно с набережной тянуло холодом. Александр сегодня не торопился уезжать домой, а продолжал, как и несколько часов до этого, изучать проект реконструкции старого зоопарка.
Там, в одиночестве его огромного дома с некоторых пор таилось для него что-то опасное. Никакой физической угрозы не было, нет, но сама атмосфера жилища, куда он попадал на короткие часы между деловыми встречами, очень не нравилась мэру. Было в ней что-то жуткое. Чужое. Оно появилось почти сразу после того, как он переехал в Арджеш. Первое время, стараясь не обращать на это внимание, Александр с головой погрузился в работу, а, когда пришло время немного дать отдохнуть уставшему организму, он понял, что это ощущение жуткой чуждости никуда не делось. Будь он более мнительным, он бы сказал, что дом – это живое существо и он, Александр, этому существу не нравится. Однако мэр был совершенно другого склада ума человек. Проанализировав ситуацию, он пришел к выводу, что просто у него в последнее время сдают нервы. Многочисленные общения с агрессивно настроенными репортерами, постоянные вызовы в столицу и призывы к мести родственников погибших в горах туристов – все это не способствовало его душевному равновесию.
Вот, и сейчас, сидя в удобном кресле и слушая, как на башне Ратуши часы пробили час ночи, Александр снова мысленно прокручивал события последних дней. То, что в городе появилось слишком много чужаков, ему очень не нравилось. Эти, новые, совсем не были похожи на туристов. На обычных туристов – нет, а, вот, на вездесущих любителей поискать приключения на собственную задницу – очень даже. Мэр на собственном опыте убедился, что от таких вреда больше всего. Но официально он не мог запретить им приезжать в город. Закрыть ворота Арджеша, значило перейти на осадное положение, подтвердить все те гнусные слухи, что распространяли газетные писаки в последние два года. Перекрыть доступ в горы было тоже не самым лучшим вариантом, даже и под предлогом ремонта дорог, как предлагал городской совет.
Александру все больше и больше не нравилось происходящее.
Отложив проект по зоопарку, он облокотился о стол и, закрыл лицо рукам.  Утреннее сообщение о том, что Церковь-де поддерживает напечатанное в газетах и собирает собственное воинство, призванное бороться с вампирами (подумать только, кто вообще выдумал байку об их существовании?), совершенно убило мэра. Именно к помощи епископа, к его авторитетному слову собирался прибегнуть Александр, дабы на ближайшей же службе в Соборе развеять паническое состояние горожан и хотя бы в городе свести уровень истеричности и накала до минимум. А, тут, выходит, епископ постарался совершенно для целей другого плана.
Мэр встает из-за стола, резким движением отодвигая кресло.
Медленно прохаживаясь по кабинету, он в итоге так и не приходит к решению – стоило ли ехать сейчас в Собор или отложить дела на завтра и с утра пораньше отослать Его Преосвященству исключительно вежливое, но не оспариваемое, приглашение к себе на аудиенцию. Одна крамольная мысль, что он перегибает сейчас палку, огульно обвиняя епископа в том, в чем тот, возможно, и не виновен, остановила мэра от необдуманных решений. Все-таки он никогда не был сторонником жестких мер, как бы про него ни говорили и как бы не сочиняли сказки о его зверствах. На своем посту Александр руководствовался исключительно теми действиями, какие могли принести пользу его городу.
Устремив невидящий взгляд в окно, не замечая ни того, что оно открыто, ни того, что с улицы в кабинет попадает снег и талой лужицей растекается по подоконнику, Александр снова прокручивал в мыслях вчерашнее утро и то, что он так затянул с началом разговора с епископом. Все-таки это не было характерно для него. Но общение с этим человеком он всегда старался свести до минимума. Александру всегда казалось, что все слова и действия Владыки Крестофа имеют двойное дно, а мэр не любил двуличных людей почти также сильно, как и тех, кто открыто ему лгал.
Вздрогнув от звука взрыва, донесшегося  с улицы, Александр словно очнулся и, поспешил закрыть окно. Там, на ночном небе города сейчас расцветали яркие цветы салюта. Народ продолжал праздновать начало нового года. Это напомнило мэру, что он как раз его так и не отпраздновал. Давно он уже не участвовал в семейных посиделках за праздничным столом, да и семья была слишком далеко. А считать праздником вчерашний официальный прием в Ратуше, он решительно отказывался.
Постояв еще некоторое время, разглядывая темную воду реки за окном и гуляющий по набережной народ, Александр погасил свет в кабинете и, покинул Ратушу, провожаемый удивленными взглядами охраны на первом этаже – видимо они думали, что мэр уже давно на покое.

>>> Дом у озера